Как иван царевич невесту искал. Конспект НОД «Как Иван царевич невесту искал. Ход непосредственной образовательной деятельности

Внимание! Администрация сайта сайт не несет ответственности за содержание методических разработок, а также за соответствие разработки ФГОС.

Интермедия с песнями, играми и танцами (по мотивам русских народных сказок и «Сказа про Федота-стрельца…» Л.Филатова).

Цель мероприятия: организация культурно-досуговой деятельности обучающихся 7-11 классов.

Задачи мероприятия: развивать коммуникативные качества обучающихся и их сценическое мастерство, организовать взаимодействие детей разных возрастов в одном КТД с целью расширения их круга общения.

Форма организации деятельности детей: КТД.

Действующие лица: Царь, Царевна, Царевич, американский жених Джонни, восточный падишах, 2 танцовщицы, Кот учёный, Соловей-разбойница, Баба Яга, Змей Горыныч (2 человека), Кощей Бессмертный, Дед Мороз, Снегурочка, банда разбойников (3 человека).

Реквизит: костюмы, избушка, реквизит для конкурсов: 3 карандаша, нитки и кошелька, 3 табурета, листы бумаги (6-8), 10 шариков,3 спичечные коробки.

Музыкальное оборудование.

Сценарий

Звучит сказочная музыка. Входят Дед Мороз и Снегурочка. Они обращаются к зрителям.

ДМ: Здравствуйте! Вот и дошли мы к вам!

Снегурочка:

Замела метель дороги-
Не проехать, не пройти!
Но Снегурочке открыты
Все дороги и пути!
К вам спешила я, друзья,
Ведь опаздывать нельзя!

ДМ: По горам, по лесам шёл я долго в гости к вам!

С зимними дарами,
С вьюгами, снегами,
С лыжами, салазками,
Песнями и плясками.
Чтобы здесь под Новый год
Собрался бы весь народ!

В сей сказочный час по мановению посоха мы все перенесёмся в сказочное царство – Лукоморье.(Трижды ударяет посохом. Звучит сказочная музыка. )

Снегурочка:

У Лукоморья дуб злёный.
Златая цепь на дубе том.
И днём, и ночью кот учёный всё ходит по цепи кругом.

Идёт направо – песнь заводит, налево – сказку говорит.
Там чудеса, там леший бродит, русалка на ветвях сидит.

(Звучит сказочная музыка. Расходятся в стороны и уходят.)

(Раздаётся шум, треск, грохот и крик кота. Выскакивает с шипением кот. )

Кот: Опять кикимора с лешим все дорожки запутали да снегом замели. Новый год только на порог ступил, а они уже весь лес засыпали. (Умывается ) А вы слышали новость?

Царь решил на Новый год два праздника отметить: Новый год и свадьбу дочери. Только вот незадача - жениха–то ещё нет. Вот царь и решил по всему миру клич дать: ищу, мол, жениха для своей любимой доченьки. Сам – на покой, а молодые пусть правят. Вот у наших у ворот куча женихов уж ждёт: все руки царевны добиваются. Да не абы какие, а все королевских кровей. (Царь с царевной сидят и пьют чай. Кот трётся у ног царевны.)

Царь: Ждут уж гости у ворот! Ох, волнуется народ! Вот уж шумно у дверей! Дочь встречай гостей скорей!

(Звучит музыка.Входит американский жених с двумя танцующими девушками.)

Американец:

Ай эм Джонни! Айм зэ бест!
У меня есть интерес:
Ваши мани энд ваш дочь – супер-пупер,
А вы - (говорит царю ) прочь! (Сгоняет царя с трона, ставит ноги на стол ).
Я есть царь большой страна!Хэлоу, Раша! О-ля-ля!
Ай эм свери супер кинг, ай эм бьютифул энд биг!

Царь: Ай да Джонни!Вот хитёр! И пускай таких во двор! (сгоняет американца с трона) . Ты ему: «Прошу за стол!» А он и ноги уж на стол!

(Звучит восточная музыка, входит падишах с танцующими девушками.)

Падишах:

Я восточный падишах!
У меня есть много шахт.
Добывают в них алмазы,
Есть рубины и топазы!
Всё куплю - даже звезду.
Только будь моей женой
Триста шестьдесят шестой!

Царь: Очень рад Вам! Гран мерси!

(Говорит в сторону дочке.)

Дочка! Ноги уноси!
Столько жонок у него,
А ему давай ещё!
Дочку – ягодку растили!
Нет! Останешься в России!

(Играет музыка и входит поющий царевич «Кто создал тебя такую?».На припеве царевна подходит к царевичу и вместе танцуют.)

(Звучит страшная музыка. Мигает свет. Врывается Змей Горыныч и крадёт царевну.

Включается свет и звучит печальная музыка. Все женихи собрались вокруг царя. )

Царь: Ох ты, горе горькое! Ой, беда - печалюшка! Где же доченька моя? Где моя кровинушка? Что стоите, остолопы? Обойдите пол-Европы, обойдите весь вы свет, но верните вы мне дочку! И тогда, даю обет, отдаю вам царство! Точка.

(Женихи кланяются царю в пояс и идут на поиски.)

(Женихи идут вокруг ёлки, останавливаются перед камнем. )

Кот: Долго ли, коротко, шли 3 царевича. Шли они полем, горами высокими, море проплыли, пустыни объехали. Нету царевны. Решили разъехаться. В поле увидели камень огромнейший, а на том камне слова есть начертаны: «Прямо пойдёшь – жизнь потеряешь, налево пойдёшь – коня потеряешь, направо пойдёшь –добро потеряешь.»

Американец: У меня добра нет, пойду направо.

Падишах: У меня коня нет, только верблюды, пойду налево.

Царевич: А мне жизнь без царевны не мила, пойду прямо.

(Расходятся. )

Кот: Долго ли, коротко, а завела дорожка Джонни в чащу лесную, а там…

(Раздаются выстрелы, свист, играет музыка, выскакивает банда с Соловей-Разбойницей.Поют песню на мотив «ВВВ Ленинград».)

Соловей-разбойница:

Когда ты поедешь по лесу, наверное, будешь больной.
Нормальный чел сюда не лезет – он знает, что лес этот мой!
Я мадам Соловей! Здесь рулю – зуб даю!
Эй, братва, не робей, я здесь всех победю!
Банда: Ты мадам Соловей! Всех обмани, захвати!
Банда, эй, не робей! Мы здесь всех победим!
Хоп-хоп-хоп! (пляшут под музыку по залу)

(Выходит жених, раздаётся свист.)

СР: Братва! Держи его! Вяжи его! А-а-а! (банда нападает на американца, связывает его)

Если хочешь жить – пройди испытания, а если не справишься, мы тебя живо схороним в чаще лесной и никто тебя не найдёт. Разрешаю тебе взять в подмогу 3 добрых молодцев. (Джонни выбирает помощников в зале)

Хочу проверить вашу силу. Ваша задача: лопнуть ногой шарик противника, а свой оставить целым, руки за спиной связаны. Победитель тот, кто сохранит свой шарик.(звучит музыка, идёт конкурс)

(К ноге привязывают воздушный шарик. Становятся по парам. В каждой паре победитель вступает в схватку с другим победителем, так остаётся один выигравший)

Следующее испытание на ловкость называется «Кошелёк»:нужно ещё 2 человека. (Джонни приглашает из зала и сам участвует в конкурсе) . Ваша задача как можно быстрее по сигналу намотать на карандаш нитку и подтянуть кошелёк к себе. (Играет музыка, идёт конкурс)

Заключительное испытание на сообразительность. Нужно 2 человека.(Джони приглашает из зала и сам участвует в конкурсе)

Ваша задача: предмет достать с пола не трогая его руками и не касаясь ногами пола. На табурете можете вертеться как хотите. (Играет музыка, идёт конкурс.)

Американец: О, прекрасная мадам! Не хочу я больше никуда идти. Позволь мне остаться с тобой. Ты покорила меня своей смелостью. В моей стране нет таких отчаянных гёлс. Будь моя жена!

(Звучит музыка, все уходят, появляется кот)

Кот: А тем временем падишах добрался до дремучего леса и тёмных болот.

(Выходит Баба Яга и поёт песню.Появляется падишах)

Баба Яга: Фу ты! Ну ты! Нерусским духом пахнет! Кажется, я сейчас пообедаю.

Падишах: О, прекрасняпэри! Я заблюдился в ваш дремучий лес! Как мне выйти отсюда?

Баба Яга: Ишь ты, какой хитренький! А выйдешь ты только в том случае, когда разгадаешь все мои загадки и выполнишь задания. Ну так уж и быть, я сегодня добренькая, можешь взять себе в помощь красных девиц и добрых молодцев. (Говорит в сторону ) Так, глядишь, и обед, и ужин, и завтрак из трёх блюд у меня будет, да ещё и прозапас наемся и заготовлю: намариную, закопчу, засушу! Аж слюнки побежали! (Повернулась к падишаху )Давай, отгадывай уже!

Загадки (7-10 загадок на новогоднюю тематику).

Дорога из моих владений непроста! Нужно пойти тебе через болото. Возьми себе 2 напарников. (Падишах берёт 2 напарников в зале ) Используя 2 листочка бумаги нужно пройти, не наступая на болото, и вернуться назад. Кто пройдёт, тот и победит, а кто не пройдёт, увязнет в болоте и останется в нём на веки вечные!(Звучит музыка, проходит конкурс )

Падишах: О, прекрасная пэри! Вмоей страна БабА называют уважаемых людей. Ты такая умная, мудрая, будь моя самая любимая триста шестьдесят шестая жена! (Звучит музыка, уходят вместе, появляется кот )

Кот: Так падишах нашёл своё счастье в нашем дремучем лесу и топком болоте. А как же дела у Царевича?

(Звучит музыка, выходит царевич и поёт «Луч солнца золотого».)

(Звучит тревожная музыка, появляется Змей Горыныч.Царевич размахивает мечом.)

Царевич: Злодей! Верни царевну!

Змей Горыныч (голова 1): Постой железякой махать почём зря. Верну, коли задание моё выполнишь.

Голова 2: А в помощь ты можешь взять себе несколько человек.(Царевич выбирает из зала людей)

Голова 1: Хочу проверить силушку вашу.

Голова 2: Надуйте шарики до такой степени, чтобы они лопнули. У кого шарик лопнет первым, тот и победит, а если проиграете все, то я вас съем!

(Звучит музыка, проходит конкурс.)

Царевич: Отдавай, Горыныч, мою невесту!

Горыныч Голова 1: Рад бы, да только томится она в темнице у Кощея.

Голова 2: Только не справиться тебе с ним – бессмертный он!

(Уходят, появляется кот.)

Кот: А тем временем в кощеевой темнице томится царевна.

Кощей:

Чтоб не бедствовать одной,--
Становись моей женой!
А чаво?.. Мужик я видный
И вообще я ничаво!..

Царевна:

Ты уж лучше, государь,
За другими приударь!
Я ж Царевича дождусь
На календарь я загляжусь!

Кощей:

Ты мне, девка, не дури!
Предлагают -- дак бери!
Чай, к тебе не каждый вечер
Ходют вдовые цари!..

Царевна:

Хоть секи меня бичом,
Хоть руби меня мечом,--
Все одно твоей супругой
Я не стану нипочем!

Кощей:
Ты, Царевна, меня не зли
И конфликт со мной не дли!
Мне намедни из Парижу
Гильотину привезли!
В свете сказанного мной --
Лучше будь моей женой!
У меня ведь тоже нервы,
Я ведь тоже не стальной!

Царевна:

Уходи, постылый, прочь
И в мужья себя не прочь!
Не уйдешь - дак я могу и
Сковородкою помочь!

(Входит царевич и размахивает мечом.)

Царевич: Кощей! Верни царевну, а н хочешь по-хорошему – выходи на бой – биться будем!

(Звучит музыка, идёт бой, царевич начинает поигрывать.Врывается Дед Мороз со Снегурочкой.)

Дед Мороз: Ах ты, злодей! Опять решил всю сказку испортить?! Не миновать тебе удара моего посоха, чтобы всё зло из тебя вышло! (Бьёт Кощея посохом. Звучит музыка. Кощей, кружась, уходит. Царевич и Царевна берутся за руки и становятся вместе с ДМ и Снегурочкой)

Снегурочка: В сказке победило вновь добро. Желаем, чтобы в Новый год оно к вам в каждый дом вошло!

ДМ: А нам прощаться вновь пора. Всех с Новым годом! Счастья и тепла!

(Звучит песня Деда Мороза. Выходят все герои и танцуют.)

Кощей у себя в замке сидел. Скучал. Над златом чахнуть надоело, страх на людишек наводить лень, девиц красных похищать - себе дороже. Не ровен час, герой отыщется, покой мутить начнёт, обвинения предъявлять, а то и освободит девицу, да с ней и часть золотого запаса прихватит. Думал - думал Кощей, решил в волшебное зеркало на соседей посмотреть. Чем они там заняты, в реальном, так сказать, времени. Вдруг скука пройдёт.

Посмотрел Кощей, призадумался. Василиса премудрая с Иваном - царевичем гостей принимают, детей тетешкают, а коль поссорились, то после того ещё больше милуются. Марья - моревна с мужем живут - поживают, добра наживают. Все семейные, да с детьми, скучать некогда. Чем я - то хуже, сказал сам себе Кощей и отправился в гости к Бабе-яге. Она считается первой свахой в мире нечисти. Вот пусть и ему невесту найдёт, да не просто голь перекатную, а кровей знатных, да чтоб с приданным богатым.
Кощей к яге в избушку пришёл. А та квалификацию повышает, программу "Давай Поженимся" по блюдечку магическому смотрит. Рассказал ей Кощей о своём желании, в подробностях невесту будущую описал и размер приданного не забыл. Яга рукой махнула:
- Невесту, какую хошь найти можно. Есть чудодейство для этого - антырнет прозывается. Сейчас мы посмотрим, какие принцессы заморские мужей - то ищут.
Стали они глядеть, первую претендентку нашли. Сама лицом бела, щеками румяна, волосы, что крыло вороново, а губы, что розы алые. Белоснежкой звать. Самая, что ни на есть, настоящая принцесса. А в приданное гроб хрустальный прилагается. Не стал Кощей другие варианты рассматривать, как яга его не уговаривала. Упёрся, что твой осёл. Белоснежке хозяйкой в моём замке и точка быть. Сказано - сделано. Приехала белоснежка, в жизни ещё белее, да румянее. Кощей гоголем ходил, а через неделю прибежал к яге. Глаз дёргается, язык заплетается.
- Что с тобой, милок? - Ахнула яга. Пока Кощей чай с валерьянкой пил, яга только головой качала.
- Поначалу - то всё хорошо было. А потом приданное прибыло - гроб хрустальный, а с ним гномы. В количестве семи штук. Тоже приданное, только движимое, так белоснежка сказала. Куда я, мол, туда и они. Я думаю, ну ладно, в хозяйстве сгодятся. А потом, что началось, куда ни пойдёшь, на гнома наткнёшься. В центре тронной залы шахты пробурили, золото добывать, камни там драгоценные. Хорошо, вовремя я сокровищницу закрыл. А белоснежка тоже хороша. Говорит мне, я животных люблю, они такие мимимишные. И откуда слово - то такое взяла! Как окна откроет и петь начнёт, птицы тучами слетаются, зверьё в двери ломится. Я уж и грозил и кричал и ругался. Куда там - полный замок живности. И гномы в придачу, - Кощей заскрежетал зубами. Уж и не знаю, как от них всех избавиться.
Яга почесала в затылке:
- А ты лешего в гости пригласи. Авось общий язык найдут.
Через два дня сияющий Кощей благодарил ягу:
- Съехала, к лешему перебралась, и гномов забрала и гроб хрустальный. Давай искать мне другую невесту. Только чтобы без гномов там всяких, а то тронный зал только вчера в порядок привёл.
Следующая невеста авророй звалась. Понравилась она Кощею не только тем, что была белокура и прекрасна. Главным её достоинством было то, что красавица почти всё время спала. "Это нам Подходит, - Обрадовался Кощей, - Вроде и Невеста Есть, и Проблем нет".
Яга хмыкнула, но отговаривать не стала. Прошла неделя, другая, Кощей не появлялся. Яга забеспокоилась и отправилась в гости. В замке было тихо. Подозрительно тихо. Зато из подвала доносился странный шум, на него - то и пошла яга. Кощей сидел возле кровати, на которой лежала спящая красавица. Из ушей у него торчали затычки, глаза были красными, да и вообще выглядел он не очень. А красавица храпела, да так, что стены дрожали. Яга несчастного Кощея наверх вывела.
- Что я только не пробовал, - рассказывал Кощей, дрожа мелкой дрожью. И переворачивал, и зельями от храпа поил, и сам снотворное пил литрами. Даже специальное средство у купца заезжего купил, зря только полсундука золота выложил. Я спать не могу, и как избавиться от неё не знаю. Она же не просыпается, - Кощей заплакал, а яга призадумалась:
- А может соловью - разбойнику её отвезти? Он от собственного свиста уж давно оглох. А до красавиц падок.
Так и сделали. Когда Кощей выспался, снова пришёл к яге:
- Хочу, - говорит, - невесту восточную. Они послушные, кроткие, мужа чтят.
Нашлась такая принцесса, жасмин. Рода древнего, богатого. Коса в две руки толщиной, глаза, что у лани. Кощей загорелся. То, что надо, говорит. Берём.
Через неделю Кощей снова у яги сидел. В руках пригорюнившийся злодеюшка держал узелок, в узелке сидела утка, в утке яйцо, в общем, всё нажитое непосильным трудом за много лет.
- Представляешь, - рассказывал он помешивающей варево яге, - принцесса - то восточная, только на вид кроткой казалась. А по нраву - сущая тигрица. Это ладно, стерпится - слюбится. Тут другая беда. Как наехали её родственники, целый караван. Да все шумные, да все ещё своих друзей - знакомых захватили. В замке ступить некуда, чтобы на гостя или родственника не наткнуться. Целый день снуют туда-сюда. Вот взял я самое ценное, - Кощей показал узелок, - да ключ от сокровищницы прихватил и к тебе. Спаси ягушенька, будь другом.
Яга попробовала варево на вкус и задумалась:
- Знаю, что делать. От этих гостей тебя проверка регистрации да прописки избавит. А вот принцессу куда пристроить … может идолище поганое согласится? Хотя знаю я его, забесплатно ничего делать не станет.
- Я ей приданное организую, - замахал руками Кощей, - пусть только заберёт.
На том и порешили. Следующую невесту Кощей запросил из своих, магических, значит, существ. И такая нашлась, русалка по имени Ариэль. Волосы рыжие, глаза зелёные. Кощей обрадовался. Своя она, говорит, не то, что эти принцессы человеческие. Через неделю скрюченный от радикулита Кощей жаловался яге:
- Рыба она и есть рыба. Холодная, мокрая, скользкая. В аквариуме ей, видите ли, места мало. Я поставил ей бассейн в тронном зале. И что? И так в замке сыро было, а теперь вообще всё плесенью да мхом поросло. Кости разболелись, сил нет терпеть. А она говорит, давай аквапарк открывать с дельфинарием. На что оно мне, на старости лет.
Яга, шарившая на полочке в поисках согревающей мази, вздохнула:
- Водяному невеста в самый раз подойдёт.
Вечером повеселевший Кощей говорил яге:
- Я тут подумал, и на кой мне эти принцессы. Пусть будет девушка из хорошей семьи, простая, милая, работящая.
- А я уж тебе очередную принцессу нашла, - усмехнулась яга, - рапунцелью звать.
- Как! - Аж поперхнулся Кощей, ловя выпавшую изо рта челюсть. - Это же надо имечко такое придумать! Либо перелом челюсти заработаешь, либо склероз. Нет, есть нормальные невесты?
- А как же! Вот, смотри, и работящая, и послушная, и собой пригожа. Золушка зовут.
- Подходит, - обрадовался Кощей.
Через неделю яге пришло приглашение в гости от кощея. Яга насторожилась, но прихватив с собой настойку из мухоморов - не идти же в гости с пустыми руками - отправилась в путь. Подойдя к кощееву замку, яга зажмурилась. Открыла глаза, картинка не изменилась. Замок свежей краской сиял. Суровый серый цвет сменила ярко-желтая цыплячья окраска. На острых башнях реяли разноцветные флажки, возле замка были разбиты клумбы с цветами. В дверях ягу встречал мрачный хозяин.
- Ну что, сосватала мне работящую и послушную? Ты посмотри, во что превратился мой замок злодея? Это же посмешище! Позор! Надо мной теперь все смеются! А внутри! Ни соринки, ни пылинки, колония пауков - а я ещё их прапрапрапрадедушку знавал - сбежала в первый же день!
Внутри замок выглядел ещё нелепее. На окнах висели кружевные занавесочки, на стенах картинки с цветами и натюрморты. Всё блестело и сверкало. Пол был натерт так сильно, что яга несколько раз поскользнулась. В тронном зале Кощей с отвращением скинул с трона мягкую подушечку.
- Глаза б мои её не видели. Она добралась даже до сокровищницы. Все монеты по номиналу и металлу разложила. Всё пересчитала. Я теперь свои вещи найти не могу. Хорошо, сундук с уткой успел под трон спрятать. Теперь сижу на нём, как наседка, с места боюсь сойти.
Яга откупорила бутылку с настойкой, сделала большой глоток и предложила:
- А давай её к царю отведём. Хочет, сам пусть женится, а нет, так сыновья у него неженатые имеются. В царстве порядок давно навести пора.
- Дело говоришь, - с облегчением вздохнул Кощей. За это они и выпили.
Следующую невесту Кощей особенно тщательно выбирал. Не хочу, говорит, ни принцесс, ни хозяек, пусть будет красивой, такой красивой, чтобы мне все завидовали. И такая претендентка нашлась. Красавица писанная, Белль зовут. Кощей глаз отвести не может, восхищается, а яга ему анкету красавицы тычет. Прочти, мол, что пишет, какого мужа ищет. Тот отмахивается, ничего слышать не хочу. Быстрее пусть приезжает и всё.
К Кощею невеста приехала. Тот по такому случаю и доспех парадный гуталином натёр и три последних волоска на черепе в причёску новомодную уложил. Приготовился, одним словом. А на следующий день к яге в дверь кто-то поскрёбся. Она открыла и на пороге обнаружила полумёртвого - да и такое бывает - Кощея.
- Что с тобой, кощеюшка? Никак богатыри, ироды проклятые, на битву вызывали?
- Это красавица меня так, - прохрипел Кощей.
- Как это? - Не поняла яга.
- Говорит мне вечером, иди ко мне моё чудовище. А я ей в ответ, я не чудовище, я злодей. Самый главный здесь злодей. Она мне, тогда я уезжаю, вы для меня недостаточно чудовищны. А я - как же так, только приехала, не успела меня узнать поближе. Я же ещё не показал самые страшные свои стороны. Она мне - ну ладно, давай я тебя научу. И как достала и плети, и цепи, и как начала меня ими обхаживать. И кричит - хорошо тебе, моё чудовище? Я вырвался еле. Боюсь теперь в замок возвращаться.
- Да, дела, - яга покачала головой. - А я тебе говорила, анкету читай. Эх, ладно, выручу тебя и на этот раз. Змея - горыныча в замок отправлю, пусть забирает красавицу себе. Следующую невесту когда искать будем? - Да что ты! - Замахал руками Кощей. - Сколько холостым прожил, ни беды, ни заботы не ведал. Не создан я для семейной жизни. Так и остался Кощей холостым.

– Удивляешься, откуда прикид? Да все оттуда. Туристы снабжают. Чего забудут сами, чего утащу. Так и живем. Т-а-ак, вот он, осколочек, родименький. Колется, жжет холодом. Девонька, ты с этим хахалем живешь давно? И не замечала ничего?

– Чего не замечала? – удивилась я.

– Осколка. Ну того самого. Тролльского зеркала. Сказка у вас еще есть. Сказочник, правда, все переврал, как всегда. Но про осколки – чистая правда.

«Снежная королева»? Кривое зеркало, что разбилось и разлетелось по свету? Это же сказка детская…

– Сказка, сказка. А осколочки-то есть.

Так. Приехали. Злой тролль собирает осколки сказочного зеркала. Сейчас появится Снежная королева.

– Не. Королевы никакой нету. Придумал ваш сказочник. А вот зеркало было. Сам я его и сделал.

Сам? Всплыли в памяти строчки сказки Андерсена: «Так вот, жил-был тролль, злющий-презлющий; то был сам дьявол».

– Вот лишь бы напраслину возвести. Зеркало-то было не для забавы. Зло, что оно отражало, в нем и оставалось. А как разбилось – разлетелось по свету. Теперь пока все осколки не соберу, толку не будет. Но вот еще один нашелся. Хорошо это.

Тролль уже держал в руке блестящий осколок. Разглядывая его и любовно поглаживая, он подошел к стене, и она вдруг засияла жидким серебром. Теперь это было зеркало. Огромное, только не целое, а словно мозаика, составленное из отдельных кусочков. Правда, меньше чем наполовину. Там же, где кусочков не было, – зияла пустота.

Тролль приложил осколок к зеркалу, и он с тихим звоном встал на место. Тут же зеркало скрылось, снова став осклизлым камнем.

– Вот и ладненько. Теперь верну вас наверх, и идите с Богом.

Я подползла к Гаю. Он спокойно спал, свернувшись калачиком и обхватив себя руками.

– А как же его нога?

– Не беспокойся, девонька. Полечил уже. Не будет болеть. Ну, пора. Не поминай лихом.

Удивляться я уже давно перестала, мечтая поскорее проснуться.

Тролль подошел вплотную и резко хлопнул меня по лбу.

Перед глазами помутилось, закружилось в цветной карусели, потом резко погасло, будто меня ударили по голове чем-то тяжелым.

– Ева! Ты будешь кофе, любовь моя?

Приоткрыла один глаз. Восемь пятнадцать. Вот что ему не спится?

– Нет! Спать хочу.

– А я уже несу завтрак!

Перевернулась на живот, обхватила подушку.

– Отстань от меня. Чего тебя подняло в такую рань?

– Хотел полюбоваться с тобой рассветом. А потом подать тебе кофе в постель.

Простонала в подушку. Опять. Сколько можно?

После возвращения из Норвегии Гай стал просто невыносимым. Все-таки что-то с нами случилось в этом ущелье. Норвежские медики ничего странного не нашли. Списали все на разреженный горный воздух и отсутствие адаптации. Но Гай… Куда делись его ледяное спокойствие, решительность, жесткость? Он стал непомерно чувствительным нытиком, мягкотелым романтиком. За те три года, что мы вместе, я ни разу не слышала от него ласкового слова. А теперь он целыми днями готов смотреть мне преданно в глаза и говорить всякие глупости. Чего я только не наслушалась! Богиня, нимфа, муза…

Подняла голову от подушки. Он стоял в дверях в атласном халате, с подносом, заискивающе улыбался своей улыбкой Чеширского Кота. В зубах – роза. Боже мой!

Со вздохом села в постели. Все равно не отвяжется.

Гай поставил поднос мне на колени, заботливо подложил под спину подушку.

– Богиня моя, все как ты любишь. Кофе по-турецки. С холодной водой. Блинчики с клубникой.

Взяла чашку с кофе, пригубила. Поморщилась. Сделала глоток воды.

– Гай! Сколько можно повторять?! Кофе должен быть горячим! Обжигающим! А вода холодной! Ледяной! Неужели трудно запомнить?!

Юлия Данцева

Молчаливая Служанка

Синьорина Кьяра Бьерджо всей душой ненавидела туристов. Всех без исключения. И улыбающихся китайцев, стайками щебечущих на своем птичьем языке, и хамоватых американцев, уверенных в том, что весь мир им должен, и чопорных англичан со скучающим взглядом, и бравых немцев с квадратными бульдожьими челюстями, и надменных арабов в белых балахонах, и суетливых бестолковых русских.

По сути, Кьяре было наплевать на национальность. Туристы раздражали ее как особый вид людей. Жизнь в самом дорогом городе Италии и так была не сахар. А эта толпа, галдящая, бесцельно слоняющаяся, оставляющая после себя горы мусора, заполняющая и без этого узкие улицы и создающая давку в речных трамвайчиках – вапоретто, делала эту жизнь в разгар сезона просто невыносимой.

Звон старинных напольных часов раскатился по дому, загудел в висках гулко и бронзово. Вздрогнув, Кьяра едва не пролила себе на колени горячий кофе. Она так и не смогла привыкнуть к курантам, отбивающим свое унылое «бом-бом» с незапамятных времен.

Глухо стукнула о дно мойки чашка. Кран с горячей водой зашипел, выдав только воздух. Кьяра вспомнила – вчера сломался нагреватель. Мастера вызвать она, конечно же, забыла. Возиться с посудой в холодной воде не было никакого желания. Хмуро взглянув на свое отражение в натертом до блеска стальном боку холодильника, вышла из кухни. С тех пор как матушка Бьерджо переехала в Местре, брюзжать насчет непомытой посуды стало некому. В одиночестве были свои плюсы. Правда, немного.

В пустой, выстывшей за ночь гостиной Кьяра посмотрела на тусклый медный циферблат тех самых часов, огромных, в человеческий рост, в потемневшем от времени деревянном корпусе с резным орнаментом из листьев плюща. Тяжко вздохнула. Нужно было спускаться вниз, в лавку.

Опять придется до самой сиесты торчать за вытертой до глянца стойкой, мило улыбаться всем подряд и выдавать поделки ее знакомого художника Франко Фабризи за антикварные вещицы. Хотя откуда знать всем этим туристам, как должны выглядеть настоящие старинные венецианские маски?

Осторожно спускаясь по скрипучим, кое-где подгнившим ступеням, Кьяра пошарила рукой по чуть влажной стене, отыскивая выключатель. Щелчок, легкий треск… Проскочившая искра заставила ее отдернуть руку. Зима. Проводка сыреет. И ничего с этим не поделаешь.

Мигнув, словно раздумывая, включаться или нет, зажглась люстра. Энергосберегающие лампочки в лапах бронзовых венецианских львов, позеленевших от времени, смотрелись странно. Когда-то в плафонах горели свечи, и дедушка брюзжал насчет их дороговизны. Теперь нет свечей, нет и дедушки, но есть счета за электричество.

Кьяра давно не замечала того запаха сырости, пыли и ветхих вещей, что навсегда поселился в этой комнате с низким потолком и потемневшими, а местами почерневшими деревянными балками. Как не замечала на улице промозглого ветра, пропитанного острым йодистым запахом каналов. Аква альта… Зато нет вони гниющих водорослей и мусора, как летом в «высокий сезон».

Кьяра любила начало зимы. Любила, несмотря на то что площадь Святого Марка была залита водой по щиколотку, под некоторыми мостами уже не могли проплывать даже небольшие лодки, негде укрыться от ветра, пронизывающего, бьющего наотмашь по щекам, а в темных комнатах первого этажа, где и в разгар лета нечасто бывает солнце, опять на потолке проступает плесень. Зимой меньше туристов, правда, меньше и доход. Но Кьяра отдыхала душой от летней суеты и толкотни. Всего-то месяц относительной тишины. Пока не начнется сначала рождественская и новогодняя кутерьма, а потом безумие карнавала.

Кьяра протерла витрины, поправила упавшую маску Венецианской Дамы – пышную, аляповатую, вспомнила, как она ругалась из-за нее с Франко. Щелкнула по носу Доктора Чуму. Улыбнулась Коту – она любила эту маску, что-то было в ней домашнее, теплое. Перебрала несколько масок Баута, черно-золотых, белых с серебром, и с десяток Больто. Выбрала самые красивые, разложила их в витрине. Добавила несколько раскрытых вееров. Переставила по-другому фарфоровые статуэтки, достала из шкафа и развесила шляпы и плащи, расправила кружева и перья. Присела на расшатанный стул за прилавком. Порылась под ним, открыла растрепанный с заломленными уголками дамский роман.

Сувенирная лавка и ее хозяйка были готовы принять очередную порцию ненавистных туристов.

Почти до самой сиесты Кьяра так и просидела на своем стуле, то погружаясь ненадолго в чтение, то задремывая, то вздрагивая от боя часов и снова возвращаясь к страданиям героини романа. В лавку заглянули всего трое – два прыщавых веснушчатых паренька, увешанные всевозможной фототехникой, видимо студенты, и благообразная старушка, явно англичанка, в смешной шляпке, подвязанной лентой из-за ветреной погоды. Студенты долго разглядывали маски, просили показать то одну, то другую, но так ничего и не взяли. Зато старушка, почти не торгуясь, купила ту самую аляповатую Венецианскую Даму, которую так не любила Кьяра. На радостях она всучила старушке еще и статуэтку крылатого льва с отбитым кончиком хвоста. Из-за подслеповатости покупательница изъяна не заметила и долго рассыпалась в благодарностях, пообещав посоветовать ее лавку всем своим многочисленным подружкам.

Выпроводив старушку, Кьяра вспомнила, что время подходит к сиесте, а ей надо бы купить свежих овощей.

От ее дома до рынка в Сан-Поло, возле моста Риальто, было совсем недалеко. Можно, конечно, потратить три евро и на вапоретто добраться до более дешевого рынка в Сан-Канареджо. Но с самого утра моросил дождь, не располагая к длительным прогулкам. Надев теплую куртку и надвинув поглубже капюшон, Кьяра обула резиновые сапожки, закрыла лавку и с неизменной сумкой на колесиках отправилась на рынок в Сан-Поло.

Сегодня Кьяре повезло, и она добралась почти до самого рынка Риальто, ни разу не услышав от немногочисленных туристов ни одной навязчивой просьбы подсказать дорогу. Усилившийся ветер зло бросал мелкую морось в лицо, забиваясь даже под глубокий капюшон куртки.

Она уже почти затерялась в толпе среди прилавков, ящиков с товаром и выискивала глазами знакомых торговок, с которыми всегда можно было выгодно поторговаться, а заодно узнать последние сплетни, когда услышала негромкий мужской голос за спиной:

– Синьорина, пожалуйста, подскажите, как найти Калле-де-Ла-Малвасия? Мне нужно вернуться в свой отель…

Кьяра, по обыкновению, хотела сделать вид, что не расслышала просьбы. Но внезапно поняла, что не может. Удивившись сама себе, остановилась и, обернувшись, посмотрела на незнакомца.

Он выглядел совершенно заурядно. Настолько заурядно, что подошел бы под описание сотни или двух мужчин, чуть выше среднего роста, возрастом от тридцати до сорока. Какого-то неопределенного цвета плащ-дождевик, то ли темно-серый, то ли темно-синий, смешные ярко-желтые прорезиненные сапоги выше колен. Такие продают на площади Сан-Марко незадачливым туристам, которых в сезон аква альта угораздило совершать пешую прогулку в кожаной обуви.

Но глаза… Кьяра вдруг ощутила неясную тревогу и странную слабость в коленях. Взгляд незнакомца совершенно не вязался с его внешним видом и виноватым выражением лица. Будто из-под этой серой обыденной человеческой оболочки на нее взглянула какая-то иная, древняя, зловещая сущность. Кьяра несколько раз моргнула, пытаясь прийти в себя, и наваждение исчезло. Незнакомец смотрел на нее все так же умоляюще, словно провинившийся пес.

– Ну так, синьорина… – продолжил он, – мой отель. Он называется, – мужчина полез в карман и достал помятый листок, – «Ка Сан-Поло». Калле-де-Малвасия, двадцать шесть, девяносто шесть. Куда мне идти? Пожалуйста!

Турист говорил на венецианском диалекте, чисто, почти без акцента, но как-то слишком уж правильно. Этот язык явно был для него неродным.

– А что, у синьора нет путеводителя? – раздраженно спросила Кьяра.

– Конечно, есть, – с энтузиазмом ответил незнакомец, – вот!

И он протянул ей книжку в ярко-зеленой обложке, на которой Кьяра прочитала: «Тициано Скарпо «Венеция – это рыба». Под названием был крупно напечатан отрывок текста: «Куда ты пошла? Выбрось карту! Зачем обязательно знать, где ты находишься в эту минуту?»

Кьяра едва сдержалась, чтобы не расхохотаться этому неудачнику прямо в лицо. Из всех существующих путеводителей по Венеции эта книга меньше всего могла помочь попасть в нужное место.

– Да уж, – процедила она сквозь зубы, – с путеводителем вам повезло.

Незнакомец, заискивающе улыбаясь, развел руками. Кьяре вдруг стало его жаль. Но лишь на мгновение.

– Ну так как, синьора? – взмолился турист. – Куда мне пойти, чтобы найти свой отель?

– Прямо, – махнула рукой наугад Кьяра. – Прямо и не никуда не сворачивая.

– Спасибо, спасибо!

Незнакомец просиял и поспешно зашагал в указанном ею направлении. Кьяра облегченно вздохнула и пошла за свежими помидорами и артишоками. Вернулась домой она продрогшей, рассерженной перебранкой с торговками, которые ни в какую не хотели уступать в цене, причитая о своей тяжелой судьбе и кризисе.

Вечером в гостиной, сидя в старом продавленном кресле, укутавшись по самый нос в теплый шерстяной плед и прихлебывая из фарфоровой кружки подогретое красное вино с корицей, Кьяра слушала бодрое бормотание телевизионного диктора о намечающейся в Венеции демонстрации под лозунгами отделения от Италии, усмехалась глупости политиков и почему-то вспоминала того незадачливого туриста, что встретился ей около моста Риальто.

Засыпая под тихий стук капель по крыше и поскрипывание ставень на окнах, снова видела его странные, черные как смола глаза. А перед тем как провалиться в сон, вдруг подумала, что зря так зло пошутила над ним. Подумала, удивилась. И уснула.

На следующий день Кьяра, как обычно, сидела в своей лавке, перелистывая страницы порядком надоевшего глупого романа и мечтая о том, как хорошо было бы сейчас оказаться где-нибудь у моря, теплого и прозрачного, на белом, прогретом песке.

Надтреснуто дзинькнул колокольчик над входной дверью, и Кьяра взглянула на вошедшего посетителя.

Сбросив с головы капюшон плаща-дождевика неопределенного цвета – то ли темно-серого, то ли темно-синего, на нее смотрел тот самый вчерашний турист.

Медленно поднявшись, она уронила на пол книжку, которую держала на коленях.

– Я последовал вашему совету, – усмехнулся незнакомец.

– И нашли свой отель? – Она почувствовала, как кровь приливает к щекам. Захотелось просто убежать наверх, словно нашкодивший ребенок.

– Не сразу, – хмыкнул гость, вызвав у нее новую жаркую волну стыда. – Но зато я нашел вашу лавку.

– Как? – удивилась Кьяра.

– Кьяра Бьерджи, – она произнесла свое имя машинально. Потом подумала, что вовсе не собиралась знакомиться с этим синьором, и поспешила сменить тему: – Что вам угодно?

– Мне нужна маска.

Кьяра наконец-то смогла справиться с удушливой волной стыда и воодушевилась:

– У меня самая лучшая коллекция масок на всей Мерчери! Выбирайте. Если того, что вам нужно, не найдется в магазине, то мой поставщик отыщет для вас практически любую.

– Любую? – Его ироничный тон снова заставил Кьяру смутиться.

Гость прошелся вдоль витрин, деловито разглядывая маски. Кьяра замерла у прилавка, не отрывая от него глаз.

– Нет, – наконец сказал Виктор разочарованно, – того, что я ищу, у вас нет.

– Что же это за маска, которой нет у меня в магазине? – Она почти оскорбилась.

– Моретта. Молчаливая Служанка. – Виктор посмотрел ей прямо в глаза, и отчего-то по спине Кьяры липкими холодными пальчиками пробежался страх.

– Но… эта маска… – слова будто прилипали к ее небу, Кьяра с большим трудом выталкивала их наружу, – не популярна… она… слишком простая…

– Но вы же сказали «любую»?

Гость явно издевался. Но клиент всегда прав, к тому же Кьяра все еще чувствовала свою вину.

– Хорошо, – вздохнула она, – оставьте аванс и номер телефона, по которому с вами можно связаться. Сегодня же я закажу для вас Моретту у своего поставщика.

– Только без халтуры! – строго произнес Виктор. – Дешевые поделки мне не нужны. Я готов заплатить две тысячи евро. Но это должна быть настоящая, качественная работа. А в идеале – антикварный экземпляр, желательно семнадцатого-восемнадцатого века. Конечно же, за такую я готов платить больше. Столько, сколько понадобится. Цена не имеет значения.

Последняя фраза была сказана гостем с такой уверенностью, что Кьяра поняла – он не шутит. В ее голове лихорадочно закрутились мысли о том, что к Франко обращаться с подобной просьбой бессмысленно. Этот косорукий кустарь не сможет сделать такую редкость. Нужно порыться в старых записных книжках дедушки. Может, там найдется адрес какого-нибудь торговца антиквариатом или настоящего мастера, что сможет сотворить Моретту. Маска, по сути, была очень простой. Но ее так давно никто не делал, что осталось мало таких мастеров, что смогли бы придать куску черного бархата или кожи истинную форму Молчаливой Служанки.

Виктор тем временем достал пухлый бумажник из красноватой кожи с золотым тиснением и по одной веером выложил на прилавок десять купюр по сто евро:

– Надеюсь, эта сумма устроит вас в качестве аванса?

Кьяра молча закивала, не сводя глаз с зеленоватых бумажек.

Проводив гостя, она закрыла лавку и зарылась с головой в изучение ветхих, истрепанных амбарных книг, оставленных дедушкой Бьерджи. Будучи педантичным, он тщательно записывал все, что, по его мнению, могло пригодиться его потомкам в нелегком сувенирном бизнесе. Наконец, Кьяра нашла адрес синьора Батти, владельца антикварного магазина в Сан-Кроче. Правда, синьор вряд ли еще был в добром здравии, так как в записях уже упоминался как старик Батти. Но попробовать стоило, так как напротив его фамилии в записной книжке витиеватым почерком дедушки было выведено: «Для особых случаев».

Выписав на листок бумаги адрес, Кьяра отправилась на поиски маски Моретты.

Магазинчик в Сан-Кроче, на ее счастье, еще существовал. И владела им все та же семья Батти. Конечно же, упомянутый ее дедушкой старик давно умер и покоился на острове Сан-Микель. Но его сын Джованни, тоже уже дряхлый, седой как лунь и сгорбленный, принял ее довольно радушно.

– Моретта? – Джованни удивленно приподнял белые кустистые брови. – Кому могла понадобится Моретта? Странно, весьма странно….

– А что в ней странного? – пожала плечами Кьяра. – Маска и маска. К тому же довольно невзрачная.

Джованни пожевал губами и, с трудом встав с кресла, прошаркал к стеллажу со старыми фолиантами, что полностью занимал одну стену небольшой комнаты, служившей ему кабинетом. Долго рылся среди книг, проводя пальцем по корешкам и бормоча что-то себе под нос. Потом вытащил переплетенный в кожу ветхий том.

– Гляди, – проскрипел он, раскрывая перед Кьярой книгу и тыча узловатым пальцем с пожелтевшим ногтем в старинную гравюру, изображавшую венецианку в пышном платье с черной маской Моретты на лице. Из-за ее спины выглядывало существо с рожками, напоминающее черта. – Тут сказано, что маску придумал и изготовил Асмодей, демон похоти и разврата. Надевшая ее, ту самую, созданную демоном, полностью подчиняется его воле. А потом становится одержимой.

– Глупые сказки, – хмыкнула Кьяра. – Обычный кусок ткани или кожи.

– Не скажи. – Старик Батти рассмеялся каркающим смехом. – Эту маску очень ценил Казанова. А еще ее называют Отрадой Мужей. Знаешь, почему?

Кьяра, конечно же, знала особенность маски Молчаливой Служанки. Она полностью закрывала нижнюю часть лица, а чтобы удержать ее, обладательница должна была сжимать зубами особую кожаную петельку, пришитую к внутренней стороне. Тем самым надевшая Моретту дама лишалась возможности говорить и могла общаться только с помощью жестов.

– Послушайте, синьор Батти, – Кьяре начал надоедать этот старик с его сказками, – вы можете достать Моретту? У меня есть покупатель, готовый выложить за маску кругленькую сумму.

Старик посмотрел на нее с прищуром. Кьяре стало неуютно под его цепким, немигающим взглядом.

– Э… – вдруг протянул синьор Батти, хватая ее за левую руку, – да ты, девочка, еще и не замужем!

– А вам-то что за дело? – вспыхнула она, выдергивая руку из похожих на птичью лапу пальцев старика.

– Нехорошо… дзителле, то есть женщина, не имеющая мужа или постоянного мужчины – лакомый кусочек для дьявола… Нехорошо.

Кьяра возмущенно фыркнула.

– Не злись, – примирительно сказал старик. – Есть у меня Моретта. Старинная. Только дорогая очень. Меньше чем за десять тысяч не отдам.

Кьяра прикинула, что со странного покупателя можно будет вполне запросить двойную цену, и кивнула:

– Идет! Могу оставить аванс. После продажи принесу остальное.

Старик недоверчиво поджал губы. Потом сказал:

– Хорошо. Ты внучка Фабио Бьерджо. Я тебе доверяю.

Синьор Батти снова кряхтя встал с кресла. Дошаркал до старого шкафа с дубовыми дверцами, открыл одну и долго рылся в его темном нутре. Достал деревянный ящик, закрытый на изящный кованый замок.

– Вот она.

Кьяра подошла и осторожно взяла в руки тяжелый ящик. Поставила на стол, открыла замок и откинула крышку.

На алой бархатной подкладке лежала маска Моретты, сделанная из черной кожи тончайшей выделки. Она действительно была старинной. К более поздним уже начали приделывать ленты для крепления на лице.

Кьяра бережно перевернула маску. На внутренней стороне на уровне рта была пришита кожаная петелька.

Вечером она позвонила по оставленному Виктором телефону. Он ответил сразу, будто ждал ее звонка:

– Синьорина? Вы достали мне маску?

– Да. Как вы просили. Антикварная. Можете забрать.

Отчего-то ей хотелось побыстрее отделаться от этого ящичка с маской.

– Отлично. Только я прошу вас привезти мне Моретту в отель. Я плохо знаю город. Боюсь снова заблудиться. А венецианцы не очень-то дружелюбны.

Кьяре опять стало стыдно:

– Хорошо. Я привезу. Но вы даже не спросили цену?

– Цена не имеет значения. Вы получите ту сумму, которую назовете. Сразу и наличными. Надеюсь, название отеля вы помните. Номер тринадцать. Жду.

Кьяра услышала в трубке короткие гудки. Вздохнула и, взглянув в окно на стремительно наливающиеся темнотой, будто чернилами, ранние сумерки, пошла наверх. Глянула на свое отражение в мутноватом зеркале. Любимые старые джинсы и растянутый бесформенный свитер вызвали глухое раздражение. Отчего-то ей захотелось выглядеть по-особенному. Она надела свое лучшее платье, заколола светлые, как у истинной венецианки, волосы в высокую прическу, а вместо простого серебряного крестика, с которым не расставалась уже почти тридцать лет, с самого детства, – золотую цепочку и бабушкины серьги с опалами. Она уже и не помнила, когда доставала их в последний раз. Решительно отставила в сторону резиновые сапоги, которые никак не вязались с ее нарядом, и обула изящные сапожки на высокой шпильке.

В такой обуви нечего было даже думать идти пешком до «Сан-Поло». Тем более что сделка обещала завидный куш и жалеть о потраченных десяти евро было глупо. Кьяра отправилась на стоянку водного такси.

Порывистый ветер обнял ее ледяными ладонями, бесстыдно разметал полы плаща, погладил по коленям, сразу же озябшим под тоненькой сеточкой чулок. По краям канала уже зажглись фонари, и на черной воде дрожали желтые блики. Темное низкое небо, затянутое облаками, все так же сеяло мелкую водяную пыль. Сиденье небольшой моторной лодки было влажным, и вскоре Кьяра совсем продрогла, пожалев, что вырядилась как на свидание.

Под мостом Понте-дель-Тетте, в старинном квартале Красных Фонарей, лодка, наконец, замедлила ход и вскоре причалила. Кьяра расплатилась с лодочником и, прижимая к груди ящик с маской, поднялась по четырем мокрым каменным ступеням.

Отель, в котором остановился синьор Эгле, оказался совсем небольшим, всего в два этажа. Кьяра подумала, что такой богатый господин мог бы снять номер в «Центурион Палас», с видом на Гранд Канал, а не в таком захолустье. Отели тут были скромнее, а у местных этот район и вовсе пользовался дурной славой. Не зря в старину здесь жили только куртизанки.

За стойкой никого не оказалось. Кьяра поднялась по узкой лестнице на второй этаж и постучала в дверь под номером тринадцать.

Номер оказался тесноватым, но чистеньким и по-своему уютным. Настолько, насколько может быть уютной гостиница.

Кьяра осторожно поставила ящик на стеклянный столик. Виктор нетерпеливо открыл замок и откинул крышку:

– Великолепно. Это она… Моретта. Та самая…

Он нежно погладил гладкую кожу маски.

– Двадцать тысяч. Вы обещали наличными.

Кьяре не терпелось поскорее убраться отсюда. Глухое, неясное чувство тревоги ворочалось в груди, царапаясь острыми краешками. Этот человек пугал ее, заставляя сердце больно колотиться о ребра, а горло пересыхать.

– Конечно. Минуту.

Виктор достал из пиджака бумажник и начал нарочито медленно отсчитывать купюры. С усмешкой протянул их Кьяре. Та почти вырвала деньги из его рук и спрятала в сумочку.

– Прощайте, синьор Эгле. Мне пора, – произнесла Кьяра внезапно севшим голосом и подала ему руку.

Виктор сжал ее ладонь, а потом вдруг поднес к губам. Кьяра вздрогнула.

– Синьорина окажет мне еще одну любезность? – произнес он вкрадчиво.

Кьяре показалось, что по ее телу от того места, где ее кожи коснулись губы Виктора, начал расползаться жидкий огонь.

Она не поняла как, но Виктор вдруг оказался у нее за спиной, а маска Моретты – в его руках. Он поднес ее к лицу Кьяры и шепнул на ухо:

– Примерьте. Я так хочу увидеть ее на вас.

Она хотела закричать «Нет!» и убежать. Но ноги будто налились свинцом… руки безвольно повисли… голова закружилась…

Теплая, словно живая, кожа маски коснулась ее лица. Пространство вокруг съежилось до узких прорезей. Дышать стало тяжело, накатывала паника, и нестерпимо хотелось сорвать с себя маску, страстно льнущую к щекам, лбу, подбородку. Но тело больше ей не принадлежало. Губы сами приоткрылись как для поцелуя. Зубами она сжала кожаную петельку, ощутив странный солоноватый привкус.

По шее, щекоча, скользнуло что-то, словно раздвоенный змеиный язык. Пальцы Виктора больно впились в плечи, став острыми когтями.

Соскользнул на пол плащ… Раздался треск рвущейся ткани… Обрывки платья упали к ногам…

Пламя охватывало ее, впитывалось в кожу, текло по венам, пылало в груди, сжигало горло. Она сгорала, словно ведьма на костре аутодафе, но боли не было. Только дикое, темное, звериное возбуждение…

Кьяра закрыла глаза. Безвольная, немая, готовая на все…

Утром, обнаженная, очнулась в гостиничной постели, смятой и пропахшей развратом. Тело ломило, на коже вспухли багровые синяки, сочились кровью глубокие царапины. Голова была тяжелой, как после похмелья. По полу разбросаны клочья разорванной одежды. Запахнувшись в оставшийся невредимым плащ, Кьяра неверной походкой спустилась вниз, к стойке портье.

Юноша в белой рубашке и бабочке скользнул безразличным взглядом.

– Синьор из номера тринадцать уже ушел?

– Синьорина, в нашем отеле нет номера тринадцать, – удивился портье.

Потом, посмотрев на нее внимательнее, испуганно спросил:

– С вами все в порядке?

Кьяра не ответила. Тот адский огонь, что вчера обжигал ее кожу, теперь бушевал у нее внутри. Незнакомая, необузданная сила наполняла ее, бурлила, ища выхода, пробуждая самые темные желания.

Прижав палец к губам, словно призывая к молчанию, она шагнула к оцепеневшему юноше…

Андрей Щепетов

Как Иван-царевич невесту искал

Царевич что есть силы натянул тетиву лука и со словами «Не подведи, родимая» отпустил. Вредная стрела почему-то не полетела к людям, а исчезла в темной синеве леса. Предчувствуя недоброе, Иван отправился на поиски непослушного предмета.

Он не хотел жениться, но отец вбил себе в голову, что непременно должен успеть понянчить внуков, и отправил троих сыновей искать невест совершенно варварским способом. Мало того, что опасная затея могла привести к человеческим жертвам, так еще и была крайне неразумной с точки зрения меткости всех соискателей. Но делать нечего. Дети подчинились и пошли испытывать свою судьбу.

Иван-царевич вступил в чащу и сразу же набрел на большое болото. Посреди вонючего озера стояла скособоченная избушка, лениво переступая с одной куриной ноги на другую. На крыльце подвижной недвижимости сидела старая бабка и задумчиво вертела в руках злополучную стрелу. Услышав хруст ветки, она подняла голову и хриплым голосом проскрипела:

– Твоя, что ли?

Молодец не растерялся и бодро произнес:

– Прощения просим! Ошибочка вышла. Отдайте стрелку, тетенька, я и пойду себе дальше.

– Нет, милок, – ответила старуха, – правила есть правила. Негоже тебе обычаи нарушать. Раз уж угораздило тебя сюда попасть, значит, бери меня под белы рученьки и веди под венец.

– Да ты что, старая, – опешил несчастный стрелок, – как же я с тобой на людях-то покажусь? Ведь меня засмеют.

– Ничего не знаю, – стояла на своем бабка, – традиции есть традиции. К тому же я не такая дура, чтобы от полцарства отказываться.

– Да какие полцарства, там и трети не наберется.

– Ничего, я не жадная. Давай веди меня с родителями знакомиться.

– А ты знаешь, что браки по расчету часто бывают несчастливыми? – привел последний довод царский сын.

©2015-2019 сайт
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-04-26

Хорошие и добрые сказки. Легко усваиваются и радуют сюжетами. Окунаясь в мир сказки, человек становится добрее, мир сияет красками.

Как Иван царевич невесту выбирал

Были у старого царя Еремея сын Иван и три дочери. Дочерей Еремей давно замуж выдал за царевичей иноземных, и внуков успел от них дождаться, а Ванька всё никак не хочет жену в палаты царские вести. Уж годков то ему не мало, сверстники его своих малышей баюкают, а Ванька всё упрямится, да на девок вовсе и не смотрит. Ему бы только на охоту ездить, да рыбу на озере удить. А Еремею так хотелось маленьких царевичей понянчить, давно уже в царских палатах смех детский не раздавался!

А ведь Ванька был умён, да и государством мог спокойно править, да его, старого, мог бы уже на пенсию заслуженную отправить. А уж он то нашёл бы, чем заняться. Может он к дочкам хочет поехать, да с внуками повозиться! А ему всё приходится на трон высокий каждый вечер залазить, да гостей иноземных принимать, да с ними раскланиваться. Опостылели, рожи заморские!

И решил царь Еремей сына хитростью взять.

Призвал он Ваньку поутру в свои покои, да сказал, что сон видел. И приснилось ему, что скоро он помрёт, но, не повидавши дочерей своих, помирать, не хочет. А потому, велит он сейчас же коней запрягать, да будет в дорогу собираться. И пока дочерей всех не повидает, к дому своему не вернётся.

А Ваньке дает наказ, чтобы к его возвращению выбрал он себе невесту, а коли ослушается, то будет его скипетр ходить по Ванькиному хребту! И распорядился царь, чтоб до его отъезда, собрали со всего царства семь самых красивых девушек родом из знати, да ко двору доставили. А сыну сказал: – Коль не хочешь на царевне жениться, бери в жёны девку из знати нашенской. Авось не хуже королевишны заморской будет. Только смотри не ошибись, один раз жениться будешь, и жить тебе с ентой женой придётся всю свою жизнь. Не позволю род позорить! – Для устрашения Ваньки царь ногой топнул, отвернулся и в бороду тихонько хмыкнул. И пока царь в дорогу собирался, разбежались гонцы с указом государевом по всему царству. И вскоре перед царём и царевичем Ванькой предстали семь девиц, красы неписанной.

Царь смотрит на девиц и сам своей задумке дивится. И как теперь Ванька себе будет невесту выбирать? Почесал царь у себя за ухом, да делать было нечего, назад своих слов царских не возьмёшь.

– Ничё, ничё! – подумал царь. Вот заодно мы и посмотрим, как Ванька выкрутиться сумеет. А то совсем уж от дел государственных нос воротит, так и дипломатию всю растерять можно. Вот пускай тепереча мозгами пошевелит, а я быстренько отбуду.

Постучал царь Ваньку отцовской рукой по спине, обнял сына, в карету прыгнул и был таков. Отбыл царь в дальний путь, поставив перед Ванькой задачу государственной важности.

Плюнул Ванька в сердцах себе под ноги, да делать нечего, придётся с бабами разбираться, вместо того, чтобы на охоту ехать. А так на охоту хотелось, сезон – то в самом разгаре! В лесу дичи видимо – невидимо, да и озера так рыбой наполнились, что её голыми руками ловить можно! Но Ванька был хитёр.

Призвал Ванька к себе мастеровых со всего царства и велел он им построить терема для красавиц, да только такие, какие они сами захотят, да чтоб они в этих теремах его дожидались и хозяйками себя там чувствовали. Да денег велел на строительство и отделку не жалеть. Распорядился так, а сам собрал друзей своих, да на охоту уехал.

Вернулся Ванька с охоты под конец лета. Глядит, а у самого дворца терема новые стоят, да разные все такие. И насчитал Ванька теремов только шесть штук.

– А что седьмого терема не вижу? – спрашивает Ванька у мастеровых. А самый старый мастер и отвечает – Так его за шестым и не видно – а сам в усы усмехается.

Делать нечего, пора идти невесту выбирать. Подошёл Ванька к первому терему. Высок терем! Окошки чудной формы, снизу квадратные, сверху кругленькие. Весь терем деревом резным отделан, а ставенки, так и вообще ажурные, словно из паутинки сплетены. Подивился Иван выдумкам девицы, а сам подумал, что мастерам – то нелегко пришлось при строительстве такого терема для красавицы!

В терем вошёл. И внутри терема было на что посмотреть, ничем не хуже, чем снаружи. В просторной комнате его никто не встретил. А заметил Ванька, что на второй этаж лесенка ведёт, видать девица его там дожидается. Поднялся Ванька по лесенке, попал в светёлку. А навстречу Ваньке девица идёт. Ванька как глянул на девицу, так и обалдел. На голове башня из волос, лицо всё напудрено, румянами намазано. И не узнал Ванька, какая это девица так себя разукрасила. Попятился Ванька от такой красоты, да чуть было с лестницы не свалился. Плюнул в сердцах, да приказал дворовым, чтобы девицу отмыли, причесали, да к батюшке домой вернули.

Пошел Иван ко второму терему, расписанному не хуже первого. Через порог переступил и снова онемел. Весь терем был заставлен большими и маленькими сундуками, на всех стенах висели зеркала, а на окошках не было ни одной занавески. Шагу ступить было некуда. Полы не выметены, на сундуках пылища, рисовать можно.

Стоит Ванька на пороге, ждёт. Никто его не встречает, не привечает. Только из дальнего угла терема храп раздаётся. Ванька, было, подумал, что прислужника по жаре разморило, вот и вздремнул бедолага! Прокрался Ванька на цыпочках в угол терема, глядь, а там девица на широкой кровати разметалась во сне. В чём девица ходила по дому, в том на кровать и завалилась. Попытался Ванька представить девицу своей супружницей, да не смог! Не стал Ванька девицу будить, выскочил из терема.

Наказал Ванька дворовым мужикам, чтобы девицу не будили, а прямо на кровати погрузили на подводу, да в родной дом отправили….

К третьему терему Ванька близко не подошёл. Возле терема столпилась смеющаяся дворовая детвора. Стал Ванька поодаль терема и решил понаблюдать, что же так детвору развеселило. А уже через несколько минут и сам смеялся, да за живот от смеха держался.

Так, как Ванька приказал девицам самим в теремах хозяйничать, и хозяйственными делами дворовых людей не обременять, задумала девица постираться. Никогда она этого не делала, пока у матушки с батюшкой жила. Но, делать было нечего, одно только платье чистое осталось, да и то было на ней.

Нагрела девица воды, в корыто вылила, да всё свою одёжку туда и положила. И белую, и красную, и желтую, и зелёную. Намылила и оставила откисать. Грязь с вещей слезла вместе с краской, и вещи получились красно – желто – зелёные, зато чистые…

Развесила девица свои постиранные вещи на плетень, как флаги неизвестного государства, села на крыльцо и смотрит на результат своей работы, печалится. Сама растрёпана, в мокром платье. В таком виде Ванька её и застал. Рано девице замуж выходить – решил Ванька и прошёл мимо терема.

А мастеровой, знай себе, в усы усмехается. Задумался Ванька.

– Покажи-ка, мне, мастер, самый последний терем, которого не видно. Веди меня к нему!

И мастер повёл Ваньку к маленькому домику, с двумя окошками и низенькой дверью.

Ванька, когда в дверь входил, в три погибели согнулся, чтобы шишку на голове не посадить. Так он перед девицей и предстал, пополам согнувшись. И девица ему в пояс поклонилась. А Ванька голову поднял, да так и застыл. Хороша девица, ох как хороша! В одних глазах можно утонуть и выныривать не захочется. А в светёлке – то, как уютно, чисто, свежо, и на окошках цветы диковинные в расписных горшках пахнут на всю светёлку, ароматами её наполняют. И стол накрыт, и пирогами пахнет. А за столом дворовая детвора сидит, да пирогами лакомится. По светёлке кот рыжий расхаживает, урчит в белые усы, да ко всем ластится.

Девица ещё раз в пояс поклонилась царскому сыну и к столу пригласила, пирогов отведать. Сел Ванька за стол, пироги кусает, а сам с девицы глаз не сводит.

И решил Ванька, что никуда он больше не пойдёт, и никаких теремов с их хозяйками смотреть не будет. Так и просидел у девицы в тереме до самой ночи. А, уходя, сказал, чтобы девица к свадьбе готовилась, да послала гонцов к родителям, чтобы предупредить. А день свадьбы он скоро назначит.

А тут и царь подоспел. Ох уж он и обрадовался, когда сын ему сообщил, что невесту себе выбрал. А ещё больше обрадовался, когда Ванька рассказал, как он невесту выбирал. И отлегло у царя от сердца, будет на кого государство оставить!

В тридевятом царстве, в тридесятом государстве жил-был Иван Царевич. Подошло время ему жениться. Стали слуги государевы со всего царства девушек приводить на смотрины. А ни одна ему не по нраву. Не годятся ему в царевны. Привели тогда старую бабку-ведунью. Она царевичу и говорит:
- Поди во чисто поле, пусти стрелу кверху. Куда стрела упадет - там себе невесту и сыщешь.
Послушался Иван Царевич и пошел в чисто поле. Пустил стрелу кверху. Полетела стрела до самого облака и упала наземь. Да попала стрела в чащу лесную. Пошел Иван Царевич вслед за стрелой, а навстречу ему Кащей Бессмертный из чащи лесной выходит, стрела у него в бороде застряла.
- Ты пошто добрый молодец нашу чащу тревожишь, стрелы пускаешь?
- Так я невесту себе ищу. Мне стрела путь указала. А есть ли у вас тут девицы красивые да в царевны гожие.
- Да уж, девицы у нас есть. Вот, сейчас всех тебе покажу. Выбирай на вкус.
Свистнул Кащей и выходят из лесу все тамошние девицы. Все три. Баба-Яга, Кикимора лесная и Леший. Посмотрел на них Иван Царевич и говорит:
- Это что же, всего-то и есть? Да Леший разве девица?
- Это все, кто остался. Была Марья-искуссница, так она в соседний лес подалась и там свой салон красоты открыла. И Красная Шапочка с ней. Она там массажные услуги оказывает.
А Леший у нас для женихов с нетрадиционной ориентацией.
- Нет - говорит Иван Царевич - мне такие в царевны не подходят.
И пошел он в другое чисто поле. Снова стрелу кверху пустил. Полетела стрела выше облака и вниз упала. Попала стрела в синее море. Пошел Иван Царевич за стрелой к берегу моря, а навстречу ему выходит из-под волны Дядька Черномор и с ним три богатыря. В руке у Дядьки трезубец, стрела на место сломанного зубца пришпилена.
- Ты зачем, добрый молодец, в наше море стрелы пускаешь, воду мутишь?
- Да вот, мне стрела путь указала, где невесту себе сыскать. Есть ли у вас такие чтобы и в рукоделии искуссные были, и лицом пригожие?
- Ну, ты уж сам смотри и выбирай, какая понравится.
Взмахнул Дядька Черномор трезубцем и из набежавшей волны выходят Медуза, Каракатица морская и Черепаха. Глянул на них Иван Царевич и говорит:
- Что же у вас других-то нету?
- Были у нас еще Русалки. Так их тридцать моих Богатырей забрали и с собой за Море-Океан, на остров Буян, в офшорную зону увезли. Там они тридцать туристических агентств открыли. Теперь они тридцать Менеджеров, а Русалки у них клиентов заманивают. Вот, со мною только три старых Богатыря да эти девицы и остались.
Опечалился Иван Царевич и говорит:
- Эти девицы старые пускай твоим старым Богатырям и остаются. А мне они в царевны не подходят.
И пошел он вдоль берега морского. Снова стрелу кверху пустил. Взлетела стрела выше облака, до самого неба. И со свистом вниз упала. Видит Иван Царевич - избушка на берегу моря стоит. Стрела на крыше болтается, направление ветра показывает. Возле избушки старик у корыта сидит, сети латает. Подошел Иван Царевич и спрашивает:
- Не знаешь ли, старче, где здесь девицу найти? Мне невеста в царевны надобна.
- Да где уж найти, старуха моя - и та померла уж давно. Разве что в сети какая добыча попадется.
Закинул старик сети в море и вытянул только песок да ракушки. Закинул второй раз и вытянул только тину морскую. Закинул в третий раз и ни песка, ни ракушек, ни тины не вытянул. Только одна Килька случайно запуталась в сети. Говорит Килька Ивану Царевичу:
- Возьми меня в жены. Буду тебя любить и все что в любви пожелаешь исполнять буду.
Отвечает ей Иван Царевич:
- Ну что мне с тобой, малолеткой, делать. Тебе еще подрасти надо. Может тогда и возьмет тебя кто-нибудь замуж. А мне свою невесту искать надо.
Опечалился Иван Царевич пуще прежнего и пошел он дальше невесту себе искать. Такую чтобы и в рукоделли мастерицей была, и чтобы фигурой ладная да на лицо пригожая, и чтобы полюбила его, и чтобы разумная была, и чтобы в царевны годилась. Идет он по полям и лесам, по горам и долам, по рекам и морям. День за днем, месяц за месяцем да год за годом проходят, а все нет и нет подходящей для него невесты.
Вы, люди добрые, ежели где повстречаете Ивана Царевича, не откажите подать ему корочку хлеба и водицы глоток. И еще, сделайте милость, отпишите на [email protected] где, в каких краях он странствует, в добром ли здравии и не сказывал ли, когда он воротится в свое тридевятое царство, тридесятое государство.
Тут сказке не конец. Но кто слушал - молодец.

Рецензии

От жеж невезуха...
Царевич - прям собирательный образ нашей жизни...
Скитаются где-то одиночества наши и никак не столкнутся, что ты будешь делать. Глядишь, уж и черепахи все пристроились, и лягушки, а одиночеств всё не меньше... Парадокс.
Может, одиночество - это такой современный образ жизни? Новая альтернатива? И может, это вовсе наоборот счастье великое быть одиноким, а не порок?
Вот я всё сказки о счастье пишу... А может, я уже давно счастлива, а сама и не в курсе?
Ну да ладно.
Хорошая у вас вещь получилась, душевная.

(кусочек из моей сказки, в продолжение темы)
... Она часто ходила к ручью петь свои песенки и играть на звенящей паутине, как на струнах, подолгу слушала течение воды и думала:
"Господи, ну куда же этот Ручей всё время бежит?"...

А однажды он вдруг остановился и сказал:
- Деточка, а разрешите с вами поумничать?
- Ой. А вы разве не спешите?
- С такой красавицей и задержаться не грех.
- А куда вы всё время бежите?
- Дык... с камушка на камушек. И на мельницу. Работа такая. А ты, я смотрю, всё время одна? А почему?
Тебя разве никто не любит?
Она грустно улыбнулась.
- Меня Ветер любил. Прилетит, бывало, скажет - "Здравствуй, милая, вот и я! Соскучилась?"
"Привет, - скажу, - где пропадал?" А он - "Да всё по морям, по парусам, корабли двигал."
И шумит-веселится... По щеке ласково скользнёт, волосы растрепит - и улетит опять. И жди его - не жди. Вот уже и не ждёшь. А Ветерок мой тут как тут! "Давай, - говорит, - полетим со мной на одну хорошую звезду. Мне там очень нравится. Она зелёная, как твои глаза." "Так ведь это далеко!" А он смеётся - "Со мной? Со мной не далеко!" Окутает меня мягко и понесёт в высь... Миг - и мы уже на звёздочке. А там так хорошо, так легко... И всё красивое такое, зелёное - и озерко, и воздух, и прохлада, и дым, и иней... только немного зябко. А Ветерок мой - нежный, тёплый, обнимет, погреет, по коже пробежит, погладит, все пальчики переберёт... И вдруг станет совсем горячим... А потом скажет -
"Ну, пора мне. В моря."
И исчезнет...
- Так где ж он теперь, твой Ветер?
- Летает.
- Грустно тебе?
- Нет. Я лежу - на небо гляжу, звёздочку зелёную увижу - Ветерок вспоминаю...

Ручей вздохнул, собрал свои капли, булькнул и зажурчал себе дальше...
И послышалось ей в шуме воды -
"Счастливая..."
(вторая сказка о... счастье)